Бывший депутат Валерий Гелашвили на заседании парламентской следственной комиссии по изучению деятельности режима и политических должностных лиц, действовавших в 2003–2012 годах, вспомнил случай его избиения, произошедший в июле 2005 года.

Как отметил Гелашвили, в больнице ему делали вливания, чтобы из-за заполненных жидкостью легких он не потерял сознание.

«У меня была бронированная машина, я ездил на бронированном автомобиле в Грузии. У меня была личная охрана. Я припарковал машину ночью напротив гостиницы «Тбилиси Мариотт», и кто-то повредил её. Мне пришлось отправить машину в сервис, и я пересел на машину жены. Направлялся в сторону Хашури. Как только проехал рынок Элиава, две бордовые машины перегородили мне дорогу. Из автобуса сзади выскочили 7–8 человек в форме спецназа. Сначала они стреляли в воздух, чтобы шокировать всех, разбили стёкла машины. Охрана вышла и подняла руки, я тоже вышел. У меня было оружие, но я не взял его в руки — иначе меня бы расстреляли. Я поднял руки. Они были в масках, и один из них сказал: “Теперь ты больше не скажешь ничего про президента”, и ударил меня прикладом по лицу. Я упал. Понял, что они не остановятся. Я бывший спортсмен и прикрыл лицо, чтобы избежать ударов по лицу. Примерно четыре человека били меня по голове ботинками полминуты. Руки были изранены. Я остановился у машины, замер, надеясь, что они прекратят. Если бы двигался — продолжали бы бить. Потом они отобрали у меня оружие и ушли. Я встал, но уже ничего не видел — глаза были сильно опухшими, шла кровь.

Рядом была прачечная. В машине моего двоюродного брата была девушка и охранник. Меня посадили туда. Жена сразу позвонила из Вильнюса. Я сказал: “Немедленно присылай самолёт, иначе меня добьют”. Это произошло 14 июля 2005 года. Самолёт прибыл через 19 часов. До этого в больнице мне вливали жидкость и не давали мочегонное, чтобы из-за наполненных водой легких я не отключился. Больница была бывшая Михайловская. Когда прибыли мои друзья-врачи, обследовали меня в самолёте — оказалось, я не мог лететь, лёгкие были полны жидкости. В течение часа меня стабилизировали, удалили жидкость, и только потом мы вылетели в Вильнюс. Реаниматологи вывели меня из состояния, и в Вильнюсе мне через 3–4 дня провели семичасовую операцию — м не удалили часть черепа, у меня был перелом основания черепа», — рассказал Гелашвили.

Член комиссии Гурам Мачарашвили уточнил: «Вливания вам делали специально, чтобы жидкость попала в лёгкие?», на что Гелашвили ответил:

«Когда прибыли мои врачи, сказали — до отключки и комы оставалось полтора часа. Я поговорил с врачом, который спросил местного медика: “Вы сделали это по незнанию или намеренно?” Главврач собирался подать жалобу. Я ему сказал: “Жалуйся — у меня есть свидетели”».

Гелашвили отметил, что вернулся в Грузию через два месяца после операции.

«Как только я вернулся, Саакашвили был вынужден немедленно назначить мне охрану — я всё ещё был депутатом. Передвигался свободно, но сотрудники службы безопасности мне сказали: “Много не говори про Мишу, иначе он нас заставит снова действовать, веди себя спокойно”. Я нанял новых охранников — одного из бывшей охраны Шеварднадзе. Его друзья работали в службе безопасности и передали: “Пожалуйста, ведите себя сдержанно, иначе нам снова прикажут — и нам придётся действовать”. Я знаю, что президент Литвы Адамкус предупредил Саакашвили: “Если тронешь Гелашвили — я тебя не прощу”. Моя семья — граждане Литвы. Он предупредил, что если тронешь Гелашвили, будет реакция. Поэтому Саакашвили больше меня не трогал и назначил охрану», — заявил Валерий Гелашвили.