«Нас интересует, какие шаги США намерены предпринять в отношении Евросоюза, однако ещё больший интерес для нас представляет то, что собирается сделать с ЕС та неформальная сила, которая сегодня диктует конкретные решения европейской бюрократии», — заявил премьер-министр Грузии Ираклий Кобахидзе в эфире программы «Актуальная тема — с Макой Цинцадзе» на Первом канале Грузии.

Как отметил Кобахидзе, в Евросоюзе разворачиваются довольно тяжёлые процессы, и эти процессы от начала до конца управляются именно под диктовку неформальных сил.

«Соответственно, что они решат, то и произойдёт в Евросоюзе. Те формулировки, которые содержатся в новом документе Стратегии национальной безопасности США в отношении ЕС, не дают нам возможности делать оптимистичные прогнозы, поскольку мы прямо видим содержательную критику, тогда как ранее такая принципиальная критика в американских документах не звучала. То, о чём мы говорили на протяжении последних 3–4 лет, в точности отражено в этом документе. Кто-то может прочитать это и интерпретировать так, что, наоборот, поддержка этих тенденций может продолжиться со стороны определённых сил. Посмотрим — в такие гадания мы не будем вдаваться. Мы — небольшая страна и можем лишь наблюдать за тем, как между собой взаимодействуют крупные силы — США и Европейский союз. Просто в наших интересах, чтобы ЕС усиливался, и, как сказано в этом документе, в наших интересах, чтобы негативные тенденции, сформировавшиеся в Евросоюзе, развернулись в позитивную сторону. Если это удастся, это будет крайне важно не только субъективно для нас, поскольку мы стремимся к членству в ЕС — у всех нас болит сердце за европейский континент», — заявил Ираклий Кобахидзе.

По его словам, Европа на мировом уровне отличалась от всех других крупных субъектов двумя вещами — высоким уровнем благосостояния и сильной идентичностью.

«В 2008 году Евросоюз занимал первое место: совокупный валовой внутренний продукт ЕС превышал 19 триллионов, ВВП США в 2008 году составлял 15 триллионов, а Китая — 4 триллиона. Сейчас ВВП Китая составляет 18 триллионов, США — почти 30 триллионов, а Евросоюз остаётся на уровне около 19 триллионов. Вы видите, какие тенденции складываются в мировом масштабе. У ЕС была одна сильная сторона — высокий уровень благосостояния, и вторая — высокий уровень идентичности. Это был единственный субъект в мире, который одновременно выделялся этими двумя характеристиками: высоким уровнем благосостояния и высоким уровнем идентичности. Вы видите, что из года в год ЕС быстрыми темпами теряет и то, и другое — как благосостояние, так и идентичность. И это, в очередной раз, является результатом интересов тех неформальных сил, которые от начала до конца диктуют Евросоюзу тенденции развития. Если это продолжится, Европу ждёт тяжёлое будущее. У нас болит сердце не только за Европейский союз как совокупность институтов и политический субъект — в первую очередь у нас болит сердце за европейский континент и за процессы, связанные со снижением уровня благосостояния и ослаблением идентичности. Следует сохранять общую надежду на то, что в ЕС эти тенденции развернутся в обратную сторону. Какую роль в этом сыграют США — нужно подождать. Нам будет сложно сделать стопроцентный прогноз в этом отношении. Посмотрим, будем надеяться, что со стороны США будет оказано позитивное влияние на процессы, развивающиеся в Европейском союзе. Ещё более важно, какое влияние окажут неформальные силы на процессы, происходящие в ЕС», — заявил Ираклий Кобахидзе.